но, не убоявшись трудностей, молодой князь энергично взялся за дело. Да, он не обладал богатырской статью, и не силен был в воинском искусстве, но благодаря хитрости, и изворотливости, его можно смело назвать мастером интриг, благодаря которым, он заключал выгодные союзы с соседями, и ловко лавировал между Новгородскими партиями. Хотя не обошлось и без военных походов, для расширения земель Новгорода. В результате одного из таких походов, появился новый город, названный Ярославлем. И все вроде бы хорошо, но только денежное голодание, не позволявшее более энергичному расширению, давило на сознание, как тесная обувь на больной мозоль. Результат на лицо. Отказ выплачивать дань и выход их федерации. Правда, начальный период военных действий, для обеих сторон, сложился не вполне удачно. У Ярослава, виновниками неудачи, стали варяги. В принципе, ничего удивительного в этом нет. Ну не способны эти ребята, в чужих землях, вести себя сдержано, очень уж горячие, эти северные парни. Нанятые для войны заблаговременно, они слишком долго маялись бездельем, и как результат принялись шалить в городе. То девку молодую изнасилуют, то голову кому-нибудь проломят. Ярослав, на все эти выходки, смотрел сквозь пальцы.
— Подумаешь, ерунда какая. — Говорил он горожанам. — Ради великой цели можно и потерпеть.
Ясный перец можно, ведь не его насилуют, и не ему в голове еще одно отверстие колупают. Люди зубами скрипели, но до поры, до времени терпели, а вернее, до тех пор, пока варяги, средь бела дня не учинили насилие и смертоубийство, в доме одного горожанина, по имени Парамон. Терпеть такое лихоимство, уже никто не стал. Первыми на помощь ринулись соседи, ну а потом и все горожане, что поблизости находились. Варягов в один миг порвали на том подворье, на сорок восемь Британских флагов, не считая мелких. Ну, и стоит только разойтись, пошла удаль молодецкая по души варяг. Одним словом, кто не спрятался, я не виноват. Когда до Ярослава дошла весть, что горожане варягам юшку пустили, того чуть удар от злобы не хватил. Правда, придя в себя, он тут же отправился подальше от города, в село Ракомо, так сказать родовое поместье. Скажем так, на всякий пожарный случай, а то, кто знает этих горожан, попади им под горячую руку, так ведь не посмотрят, что князь, прибьют, да скажут, что так и было. Дождавшись, когда волнения в городе улеглись. Ярослав запросил к себе в гости, знатных и влиятельных горожан, а когда те прибыли на пир, как они полагали, приказал отрубить им всем головы. Для чего он это сделал? Да кто его знает. Но, оставшись без поддержки варяг, этот поступок можно было бы расценить, как его вклад в борьбе со смутьянами, подойди войска Владимира к Новгородским землям. Только вот никакие войска в тот год не подошли, а пришла неожиданная весть о том, что в своем тереме, в Берестове, преставился князь Киевский Владимир, и теперь Киевом, по праву старшинства, управляет Святополк. Да, так уж получилось. Как уже говорил, получив весть о бунте Ярослава, Владимир сильно расстроился, но, тем не менее, приказал рассылать гонцов, во все стороны своих необъятных владений, для сбора дружин. По тем временам, дело это было не быстрое. Так вот, пока войска ждали, да рядили меж собой, кто их поведет в бой против мятежников, Владимир разболелся. Годы, и изрядно изношенный организм, не смогли долго противостоять болезни. Свою битву со смертью, Владимир проиграл, как впрочем, рано или поздно, проиграет любой из нас. Несомненно, это событие повлияло на подготовку к походу, да еще впоследствии обросло и легендами. Особенно его похороны. Хотя по сути, ничего особого там не было. Святополк хотел похоронить отца, по старым языческим обрядам, но священнослужители и принявшая христианскую веру знать, настояли на христианском обряде. Для поднятия авторитета, и усиления влияния, церковь нуждалась в появлении национальных святых, и кто как не креститель, лучше всего подходил на эту роль. Тело князя, в мраморном гробу, поставили в церкви святой Богородицы, которую он сам и построил. Впрочем, Святополк особо не настаивал, ну не любил он конфликтовать, стараясь со всеми жить в мире. Наверное, хорошая черта характера для обычного человека, но слишком пагубная для правителя. Благодаря этой его черте характера, согласившиеся сначала на поход князья, отозвали свои дружины обратно. Одно дело откликнуться на зов отца, и совсем другое выступить на стороне сводного брата, тем более, которого практически не знали. Да и сам он теперь, не особо спешил наказывать, взбунтовавшихся Новгородцев, а единственным из родственников, кто остался с ним рядом, и до последнего оказывал ему поддержку, был Борис, верный данному отцу слову. Все, что произойдет между братьями в дальнейшем, это уже другая история, и ко времени жизни Киевского князя Владимира, не относится.
— Страсти-то какие. — Посмотрела на Андрея Глафира, передернув плечами. — Прямо аж мурашки по телу пробежали. А чем твоя-то история закончилась? — Заглянула она ему в глаза.
— Об этом я тебе чуть позже расскажу. — Улыбнулся ей Андрей. — А сейчас у нас пока и так забот хватает.
10
Для того чтобы любить дальних, нужно для начала научиться любить ближних…
Прошла целая неделя, с начала неудачного покушения. От изматывающего нервы противостояния, и ожидания неминуемого конца, бедный король совсем извелся. То же самое можно сказать, и о находившемся все это время рядом с ним, ректоре. Причин, ожидать трагической развязки, с каждым днем прибавлялось, это, и подход все новых дружин, и постепенный отказ магов от сотрудничества. Не напрямую конечно, но когда ректор пытался с ними связаться, они всячески уклонялись от таких контактов, выдумывая разные причины. Все говорило о том, что партии короля недолго осталось сидеть во дворце, да еще как назло, Кащей куда-то запропастился, и не появлялся, уже несколько дней.
— Никому верить нельзя. — Нервно теребя свою мантию, раздраженно бубнил король. — Вокруг меня, только одни недотепы и обманщики. И зачем я только согласился стать королем? Сидел бы сейчас дома, да спокойно и дальше занимался своим хозяйством. Так нет, дернул черт принести эту Глафиру на мою голову. И надо же мне было послушать эту Ведьму из Ада. — Гневно посмотрел он на ректора, как будто тот был во всем виноват. — Вот скажи мне, где этого твоего волшебника носит? Вот куда сама эта ведьма подевалась? — И не дав магу ответить, тут же продолжил сам. — Мы для них игрушки, поигрались пока интересно было, да и бросили, а нам за эти игры головой
